Мы выбираем свой проект будущего не только тогда, когда выбираем президента и парламент. Мы делаем это ежедневно, выбирая людей, с которыми дружим, и книги, которые читаем. В любом сообществе людей постоянно идет эта сложная борьба между разными проектами будущего.
В варварстве северян был один из источников их силы. Север и Поволжье этнически были не чисто русскими землями, а многонародными, имперскими. Кто знает, кого там жило больше – русских или пермяков, удмуртов или мари, чувашей или мордвы. Их язычество еще было достаточно сильно и враждебно казенному православию. Северу была присуща ценность, которой не знала Москва, – любовь к свободе…
Дума, выслушав декларацию правительства, продолжила готовить аграрную реформу, радикально отличающуюся от возвещенной высочайшим указом 9 ноября: эсеры разработали проект «социализации» земли, социал-демократы ратовали за ее «муниципализацию», трудовики продолжали отстаивать «национализацию» в соответствии с перводумским «проектом 104-х» (все три предусматривали ликвидацию частной собственности на землю и различались только предлагаемыми способами распоряжения обобществленной землей)
Монархия оказалась на развилке, откуда открывалось три пути. Крайне правые предлагали ликвидировать законодательную Думу совсем (или вовсе ее упразднив, или сделав совещательной). Однако правительство и Николай ii опасались взрыва возмущения в стране. Второй путь состоял в признании Думы выразителем воли нации и формировании министерства во главе с «общественными деятелями». Столыпин первоначально склонялся к этому варианту. Но правительство думского большинства – кадетское – было для власти принципиально невозможно. Кадеты продолжали оставаться на полулегальном положении, отказались осудить политический террор, и вообще эта партия, как выразился министр финансов Коковцов, «слишком много наобещала крайним левым элементам и слишком явно попала уже в зависимость от них». Возникла идея составить правительство с включением таких лиц, которые хотя и не представляли думское большинство, но пользовались доверием общественности. С таким Кабинетом, во главе которого предполагалось поставить многолетнего лидера московского земства Д. Н. Шипова, кадеты и даже умеренно левые «элементы» в Думе могли бы найти общий язык. Однако Шипов от предложенной чести отказался, мотивировав это тем, что в случае неизбежного конфликта с Думой «этот новый кабинет не может искать поддержки в традициях старого строя и будет поставлен в необходимость в самом скором времени… подать в отставку». Он советовал образовать кадетское министерство. Тогда ради продолжения «конституционного эксперимента» Столыпин окончательно выбрал третий путь – путь фальсификации народного представительства.
Занятия Думы открылись 20 февраля 1907 г. Правительственную программу реформ 6 марта представил в Думе П. А. Столыпин. Программа обещала крестьянам аграрную реформу в соответствии с указом 9 ноября и введение волостного земства. Легальные профсоюзы и введение государственного страхования призваны были решить «рабочий вопрос»; старообрядцам и иноверцам предоставлялась свобода «богомоления», а всем вообще российским подданным – неприкосновенность личности, расширенное самоуправление, в том числе волостное бессословное земство. Но все это лишь после прекращения «смуты», в более или менее отдаленном будущем, при соблюдении «исторической преемственности» и «культурных традиций». «Противникам государственности, – гремел премьер с думской трибуны, заканчивая 10 мая речь по аграрному вопросу, – хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, освобождения от культурных традиций. Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия». Великой России подобало «правительство стойкое и чисто русское, каковым должно быть и будет правительство его величества».
заговорщики и правительство работали над одним и тем же – планами реформ для России. Катастрофическое столкновение 1825 г. было следствием прежде всего деспотического режима и отсутствия «обратной связи» общества и власти
тут в действие вступал очень характерный именно для этого поколения деятельный дух, который точно выразил Николай Тургенев: «Нельзя же не делать ничего оттого, что нельзя сделать всего!»
Замысел, имевший долгую и значительную историю, так и не сумел окончательно организоваться для политической победы. Это, между прочим, не помешало ему победить в иной плоскости – моральной и нравственной, создав (не без помощи Александра Герцена) знаменитую декабристскую легенду, мощно и долговременно повлиявшую на русское общественное сознание и культуру (от стихов Пушкина и Тютчева до песен Галича и фильма Мотыля «Звезда пленительного счастья»)
из тайного общества получалась фактически политическая партия, которая захватывает власть в стране и удерживает ее с помощью военной силы до тех пор, пока революционные преобразования не станут необратимыми.
