один нигде, под землей без названия. Видит Бог, клянусь тебе, что когда я думаю, кто мы такие, я понимаю, что отныне он – это я, а я – это он
, Мадемба, еще не умер, хотя нутро у него уже было вывернуто наружу. Остальные-то попрятались в зияющие раны на теле земли, которые называют окопами, а я остался лежать рядом с Мадембой, вложив правую руку в его левую ладонь, и смотрел в исполосованное железом холодное синее небо. Трижды он просил меня добить его, и я трижды отказывался.
улыбка – как зевота, она вызывает ответную улыбку