ta muallif kitobidan iqtiboslar  Лудовико Ариосто. Лирика

Павел Алешин

Не может сердце биться хладнокровно,

полёт желанной мысли веет страхом,

и восково-льняные крылья прахом

в огне предстанут, тлеющем неровно.

И сердце, вслед желанью, их любовно

расправит, ввысь взлетит единым взмахом,

но всё закончится, я знаю, крахом:

в том будет слабость разума виновна.

Боюсь, что сердце в жажде озаренья

достигнет высоты такой опасной,

что упадёт, лишившись оперенья.

И будут слёзы все мои напрасны:

увы! такое страстное горенье

и воды моря потушить не властны.

Одни — прелестный лик, иль кудри донны

своей поют, а белизну — вторые,

природой коже данную, иные —

очей прекрасных славят взор бездонный;

Не смертной красотой заворожённый,

пою я — нет, не так, как остальные:

душа и нрав благие, неземные,

дух, телом будто бы не отягчённый,

и грация, любого мановенья

изящество и легкость, — вот те силы,

что мне всегда даруют вдохновенье;

и если бы стихи подобны были

мои тем силам, с их благословенья

и статую они бы оживили

Сказав о ней, я сам не буду верить

себе, но если и моё томленье,

и пламя, что в груди мне не умерить, —

не доказательство, в чём — исцеленье?

О, счастлива звезда — та, под которой

родилось солнце, в чьём горю огне я;

и счастливы холмы — те, что, яснея,

лучей его вобрали пламень скорый;

та счастлива, что избрана опорой

ему, с рождения его лелея.

И лишь оно становится светлее,

вокруг всё полнится отрадой спорой.

Сдаюсь тебе, Амур, к чему же стрелы?
Позволь мне жить, навеки я — твой пленный.
К чему сей пыл военный,
коль пред тобой стою я присмирело?
Зачем же ты воюешь с побеждённым?
Сдаюсь: оружье бросил я, и сила
твоя мою сразила, и былую
всю спесь с меня твоя победа сбила.

в этом ощущении божественности земного, одухотворённости телесного его поэзия близка венецианской живописи.