Они тут все учатся на юристов. А выучиваются на младших помощников наклейщиков марок.
Жизнь — вот величайшее благо. Надо ее сберечь.
Хотя Гарриет готова была заявить, что знает о муже всё, что нужно, теперь ей вдруг пришло в голову, что на самом деле, возможно, она не знает о нем ничего.
вскоре ему вновь придется вернуться на бухарестские улицы, где лед кусался сквозь ботинки, а ветер хлестал по лицу, словно наждак.
Гай не желал обсуждать эту тему. Гарриет восхитилась его способностью игнорировать новости. Сама она предпочитала смотреть в лицо своей тревоге, считая, что иначе та подчинит ее. Возможно, Гай не желал думать о том, чему не мог противостоять. Видимо, надо было радоваться, что у него есть прибежище в виде спектакля.
Она сказала, что, хотя многие верят, будто скоро «непременно что-то произойдет», остальные считают, что с войной практически покончено. В любом случае теперь о ней уже мало кто думал. Она стала фоновым шумом, о котором вспомнят, только когда он утихнет. Евреи преисполнились уверенности в будущем, а цена фунта на черном рынке упала ниже довоенных ставок.
Нет такой силы на земле, которая могла бы извлечь деньги из швейцарского банка без согласия вкладчика.
Вечность меня не интересует. Наша ответственность существует здесь и сейчас.
Адольф, всё очень просто.
Отдыхай тут без вопросов.
Что бы тебе не прогуляться,
Уйти да и остаться.
Когда посыплется обстрел,
Мы будем как бы не у дел,
Там нас и найдешь —
Будто война лишь ложь.
А пойдешь на Даунинг-стрит,
Где четыре головы сидит,
Там нас и найдешь —
Будто война лишь ложь.
глазах Гарриет этот человек, так долго пребывавший в состоянии облака, вдруг начал обретать форму.
