Роман о военном времени, о сложных судьбах и опасной работе неизвестных героев, вошедших в ударный состав «спецназа Берии». Общий тираж книг А. Тамоникова — около 10 миллионов экземпляров.
Еще в застенках Лубянки майор Максим Шелестов знал, что справедливость восторжествует. Но такого поворота судьбы, какой случился с ним дальше, бывший разведчик не мог и предположить. Нарком Берия лично предложил ему возглавить спецподразделение особого назначения. Шелестов соглашается: служба Родине — его святой долг. Группа получает задание перейти границу в районе Западного Буга и проникнуть в расположение частей вермахта. Где-то там засел руководитель шпионской сети, действующей в приграничном районе. До места добрались благополучно. А вот дальше началось непредвиденное… Шел июнь 1941 года…
Полный отрыв от реальной истории . В 1941 за слова - товарищ ОФИЦЕР, просто бы намазали лоб зеленкой 😛. А задание похитить офицера Абвера , до начала ВОВ, мог написать только человек изучающий истрорию по ЕГЭ😪. ЭТО 6 или 7 произведение автора, которое я бросил читать .
Баранку влево – фаэтон съехал в кювет, накренился. Максим схватил за рукав ворчащего секретаря горкома. Тот опомнился, выдернул руку, сам, отдуваясь, начал выбираться из машины. Они скатились в канаву под треск хвороста, распластались на земле. Вторая машина чуть не протаранила первую, водитель успел остановиться, но тоже съехал в кювет. Народ высыпался в канаву как горох.
– Павел Егорович, с вами все в порядке? – кричали охранники.
– В порядке, в порядке, – огрызался Малютин. – Эй, архаровцы, не вздумайте стрелять! Нас же провоцируют!
Это не было похоже на провокацию – пули могли и зацепить. Малютин продолжал оглашать пространство нелитературными оборотами – безобразие, чуть первого секретаря не подстрелили!
– Вот же суки, вконец обнаглели… – негодовал он. – Чуют свою безнаказанность, знают, что не ответим… А протест начнем выражать, сделают круглые глаза – мол, мы ничего не знаем, мы строго придерживаемся соглашений, мир, дружба, вы сами затеяли эту провокацию, чтобы скомпрометировать мирную немецкую армию.
Бойцы рассыпались по канаве, приготовили оружие. Неподалеку лежал Сосновский, злобно пыхтел, норовил приподняться и обиженно поглядывал на командира группы.
– И что мы смотрим, как слон на посудную лавку? – разозлился Шелестов. – Еще не научены горьким опытом?
– Ага, еще не научены, – согласился Буторин. – Откуда ему взяться, этому горькому опыту-то?
– У нас по другой части горький опыт, – вставил Коган.
Сосновский стал нервно хихикать – приключение, черт возьми. Выдержку не потеряли и то ладно. Шелестов медленно приподнялся. Потом передумал, водрузил кепку на подвернувшуюся под руку ветку, выставил вверх.
– Ага, там такие идиоты, – прокомментировал Сосновский.
– Разговорчики, – буркнул Максим. – Так, Павел Егорович, рисковать своими буйными головами мы не будем. Всей компанией ползите по канаве метров тридцать, пока вас не прикроет ивняк на берегу. Да головы не поднимайте, к земле прижимайтесь. Согласитесь, лучше чуток поползать, чем заказывать поминки?
– Послушай, Максим Андреевич… – закряхтел Малютин, – ты чего тут раскомандовался?
– Ситуация требует, – не смутился Шелестов. – Вы командуйте своим горкомом, городом, чем угодно, а сейчас уж позвольте мне распоряжаться. Пусть останется водитель второй машины и делает, как