или в Пятой симфонии Бетховена, где все выстроено вокруг знаменитого «тра-па-па-паааам», четырехнотного вступления, пронизывающего все последующее. Джон Рёскин, английский писатель XIX в., возможно, был не так уж неправ, жалуясь, что музыка Бетховена звучит для него так, словно «кто-то высыпал гвозди из мешка и вдобавок обронил молоток». Для слушателей той эпохи новации Бетховена были столь радикальны, что даже горячий поклонник великого немца — Гектор Берлиоз — в одном из писем отцу оговаривается: «Это уже не музыка — это новый вид искусства».