это ее новое лицо, с которого исчезло стыдливое и проказливое выражение своенравной и плутоватой кошечки с задранным кверху розовым носиком, и теперь от полноты невыносимой печали это лицо словно истекало медленными тяжелыми струями, переплавляясь в доброту