Мы произошли от огромной черепахи. Она может далеко и глубоко заплыть, заплыть надолго. Но в какой бы долгий путь она ни собралась, она обречена тащить повсюду за собой, вернее, на себе свой дом. На любой глубине любого океана ей никуда не деться от его громады, от этого обросшего морской травою панциря – со всеми его старыми царапинами, трещинами, наростами, со всеми на нее налипшими ракушками…»