ечерами я читал воспоминания францисканского монаха Диего де Ланда.

И, напившись, видел, как в грубой коричневой рясе, подпоясанной веревкой, он ступал по раскаленному дневному песку босыми ногами… Огнем инквизиции будет он обращать в христианскую веру несчастных индейцев… О, каким понятным станет в семнадцатом году в моей стране исступленный призыв монаха: «Палками загоним неверных к Христу на небеса!»

Все ложь – сказал я себе. И все на этом свете есть ловля ветра в поле.