Мартина перехватило дыхание. От свежего ветра, от красоты Петербурга с высоты птичьего полета, от чувства парения над землей. Но это только поначалу. Потом его дыхание перехватило от ужаса. Дело в том, что кони Клодта, много лет назад вставшие на