По ночам во сне слушаю далёкое плутоновое радио, принесённое дружелюбной службой звёздной доставки в форме улыбки и с ощущением приятного рукопожатия. Борюсь с инертностью речи, храню молчание. По радио передают: «Настала тишина». Темнота пригоршнями разбрасывает листья бумаги. Не раньше и не позже. Задумчивая навигация, конвейр пустых движений, пилотируемые юдоли на берегах печали, всегда только всегда и — никогда, в изменчивости без касания граней этой золотой раковины. Предштормовая тишь внутри слов, а потом поток из яркого целлулоида, бьющий вниз, искажая сказанное: is a groze is a groze is a groze is a groze…