Мотив сокровенности поэтического опыта теснейшим образом связан со стремлением воскресить былое, обрести ушедшую ясность, радость бытия, следуя затаенной “драме памяти”.
Примечательно, что традиционный элегический топос вечного пути встречается в завершающих строках с гипермотивом иного жанра — идиллического “пира юности”.