Нравоучительность есть, конечно, достоинство, но нестерпимо это современному слуху почти как Мариво. Возможно, как и Мариво, на французском это столь же обольстительно чисто в смысле языка, что услаждает слух независимо от ходульности сюжета и полной утраты автором его остроумия (он возвращается от изящества и юмора двух свадеб, в "Цирюльнике" и "Женитьбе", к тягомотности