е было собрано множество книг, написанных на древнегреческом, арабском и сирийском языках. Коллекцию регулярно пополняли, ученые выезжали в экспедиции за книгами, в том числе в Константинополь. В «Доме м
Методы средневековой профилактики могут удивить нас, поскольку они не ограничивались назначениями врачей. Скорее, наоборот: прием врача могли позволить себе немногие, а вот уберечь себя и близких от болезней хотел каждый. Поэтому на помощь приходили самые разные способы: от веселой песни до «магического квадрата».
Также чародеи высоко ценили все, что было освящено в церкви. В Западной Европе считалось, что колдуны и ведьмы крадут из церквей гостию – пресный хлеб, используемый во время причастия. Такие же обвинения предъявляли иудеям.
Причиной недомогания в таком случае были действия этого существа. В Древней Руси долгое время сохранялись сюжеты о «девицах-лихорадках», вызывающих соответствующее недомогание[54].
Может показаться, что для всех средневековых книжников, принадлежавших к духовенству, любое недомогание было исключительно проявлением воли Бога и чаще всего – наказанием за грех. Но уже в XX веке ученые выяснили: это верно далеко не всегда. Например, в 1980-х годах историк Бернард Бахрах и психиатр Джером Кролл собрали базу из 464 упоминаний болезней, найденных в латиноязычных хрониках, жизнеописаниях мирян и житиях святых[52]. Все источники были составлены до Первого крестового похода. Ученые выяснили, что только 19 % упоминаний связывали болезнь с грехом. Интересно, что в «мирских» источниках эта связь встречалась чаще, чем в житиях. Исследователи сравнили этот результат с другой, меньшей по размеру базой упоминаний в источниках, созданных после Первого крестового похода. В нее включили 158 упоминаний недугов, из которых грехом объясняли лишь 12 %. Кролл и Бахрах выяснили, что грех часто называли причиной болезни в ситуациях, когда составитель текста осуждал заболевшего. Например, они могли не сходиться в религиозных взглядах. Тогда книжник не упускал возможности подчеркнуть, что грехи его оппонента были столь сильными, что привели к недомоганию. Если же хронист или агиограф никого не критиковал, он нередко объяснял болезнь естественными факторами либо вообще не говорил о причинах.
Эту проповедь Григорий произнес в «богадельне», устроенной Василием Великим для бедных и больных. Ее считают одной из первых крупных больниц (в более-менее современном смысле этого слова) в мире.
От последствий зла спасали и другие болезни. Эпилептические припадки могли практически гарантировать посмертное спасение.
И в христианстве, и в исламе существовало представление о «священных болезнях». Эти недуги делали нормальную жизнь практически невозможной, зато даровали надежду на спасение души. Начиналась такая болезнь, как правило, еще в детстве. Средневековые книжники не всегда подробно описывают симптомы такого состояния. Вот что рассказывает древнерусская летопись
Новый Завет не раз затрагивает вопрос о том, считать ли грех причиной болезни. В Евангелиях можно найти примеры обеих точек зрения. С одной стороны, Иисус, исцелив «расслабленного», то есть парализованного человека, говорит ему: «…вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже» (Ин. 5:14). Но есть и противоположные примеры. Однажды Спаситель и его ученики встретили человека, слепого от рождения. Ученики спросили: «Кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?» На это Иисус ответил: «Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии» (Ин. 9:2–3). Христос вернул слепому зрение: как и многие другие евангельские чудеса, это событие становится поводом для поучительной истории. Иногда причиной болезней в Новом Завете становятся злые духи, вызывающие одержимость. Но, как правило, и это происходит по воле Бога.
В качестве Божьей кары могли воспринимать и эпидемию. В таком случае считалось, что себя запятнало все сообщество. Вот что сказано во Второзаконии: «Если же не будешь слушать гласа Господа Бога твоего и не будешь стараться исполнять все заповеди Его и постановления Его, которые я заповедую тебе сегодня, то придут на тебя все проклятия сии и постигнут тебя. <…> Пошлет Господь на тебя моровую язву, доколе не истребит Он тебя с земли, в которую ты идешь, чтобы владеть ею. Поразит тебя Господь чахлостью, горячкою, лихорадкою, воспалением, засухою, палящим ветром и ржавчиною, и они будут преследовать тебя, доколе не погибнешь» (Вт. 28:15; 21–22). Незадолго до этого книга излагает заповеди, которые и стали предметом завета, то есть договора между Богом и людьми. Подобное массовое наказание тоже не отнести к проявлениям «слепого» гнева. У него есть конкретные причины, и нарушителям завета они хорошо известны.
Болезни «негативного» склада мы часто встречаем в иудейском каноне и, соответственно, в Ветхом Завете. Причиной такого недуга становится гнев Господа или наказание, которое Создатель налагает на смертного. Богослов Отто Кайзер полагает, что о первой ситуации рассказывает 87-й псалом («Господи, Боже спасения моего! днем вопию и ночью пред Тобою…»[43]). Этот текст иногда называют «самым безотрадным псалмом». Считается, что слова «Ты удалил от меня знакомых моих, сделал меня отвратительным для них» (Пс. 87:9) могут указывать на тяжелую болезнь, хорошо заметную окружающим. Близкие покинули этого человека, боясь заразиться или считая его «нечистым» согласно религиозным нормам. Возможно, речь идет о том же недуге, о котором говорит 37-й псалом: «Смердят, гноятся раны мои от безумия моего. Я согбен и совсем поник, весь день сетуя хожу, ибо чресла мои полны воспалениями, и нет целого места в плоти моей. Я изнемог и сокрушен чрезмерно; кричу от терзания сердца моего» (Пс. 37:6–9). В тексте 87-го псалма смертный определяет причины своих страданий так: «Отяготела на мне ярость Твоя, и всеми волнами Твоими Ты поразил [меня]» (Пс. 87:8). Страдающий герой этого текста постоянно повторяет, что взывает ко Всевышнему, но ни разу не говорит о том, чем он мог разгневать Господа. Не видно и попыток раскаяться или оправдать себя. Вместо этого смертный задается вопросом: «Разве над мертвыми Ты сотворишь чудо? Разве мертвые встанут и будут славить Тебя?» – видимо, умоляя сохранить ему жизнь. Его удел – только смиренно принимать свои мучения, не пытаясь понять, что их вызвало. Гнев Бога, который стал причиной нездоровья, – «слепой», без указаний на конкретные причины.
Кайзер пишет, что 6-й псалом («Господи! не в ярости Твоей обличай меня и не во гневе Твоем наказывай меня…»), составленный позже 87-го, показывает болезнь иначе[44]. Здесь больше прямых указаний на недуг: «Помилуй меня, Господи, ибо я немощен; исцели меня, Господи, ибо кости мои потрясены; и душа моя сильно потрясена» (Пс. 6:3). Тем не менее в этом описании очень мало конкретики. Едва ли не любой молящийся, потерявший здоровье, мог сравнить себя с этим несчастным. В 6-м псалме человек уже связывает физические страдания со своим грехом. Он говорит: «…каждуюночь омываю ложе мое, слезами моими омочаю постель мою» (Пс. 6:7). Вполне возможно, что это выражение не только печали,
