«По сути своей водородная бомба не может использоваться для поражения только военных целей. С учетом реальных последствий ее применения, это оружие геноцида». Так сказал Ферми. Ну и Оппенгеймеру пришлось неслабо пободаться; чего он только не перепробовал, чтобы остановить ее проектирование; последние крупицы его авторитета в качестве директора Института перспективных исследований ушли на то, чтобы не дать ей появиться на свет. Разругался с кучей народа, нажил себе опасных врагов в верхах — не удивительно, что его занесли в черный список, а потом отозвали допуск. «Создав атомную бомбу, физики познали грех, и они не должны утратить это знание». Слова Оппенгеймера
«Я не думаю, я играю. Го — это не игра и не спорт, это вид искусства. В шахматах или сёги перед тобой на доске уже стоят все фигуры, а в го начинаешь с пустого поля, из ничего, и потом добавляешь белые и черные камни; вы с соперником создаете произведение искусства. Так что всё, сама бесконечная сложность го, рождается из ничего»
предсказать, какие последствия и применения будут у твоих идей и открытий, практически невозможно, а объективно оценить реальность, в которой живешь, крайне трудно.
знали, что удивительному миру, созданному для нас, скоро придет конец. Нельзя было откладывать столь необходимые нам развлечения. Мы просто должны были развлекаться. Нам не оставалось ничего другого. Ведь мы знали, что будет дальше. Не знаю, откуда; просто знали. Все мы. Мужчины и женщины. Богатые и бедные. Евреи и гои. Все знали. И мы вели себя как дети, делали то, что дети умеют лучше всего. Притворялись, что ничего плохого не происходит, и продолжали веселиться. Пусть мир сам позаботится о себе.
Турнир с компьютером разобрали во всех подробностях, указали Фаню на все его ошибки и объявили, что он посредственный соперник, а сам эксперимент — профанация. Сотрудники DeepMind вскоре поняли, что искусственному интеллекту нужен намного более сильный соперник.
