Если плакала, то до истерики, если смеялась, то до икоты, страдала – до разрыва сердца. А по какому поводу плакать, смеяться и страдать – совершенно не важно. Важен сам процесс.
– Ты всегда будешь бояться, если не сможешь нащупать ногами дно, – сказала мне разочарованно мама, – глубина, неизвестность, фактор неожиданности выбьют тебя из колеи – учти, тебе с этим жить.
А он знал, что только Лора его держит. Чтобы не спиться и не послать всю свою жизнь под откос. В каком бы состоянии он ни был, в шесть утра Лора залезет в кровать и будет гипнотизировать его взглядом – пора гулять. И он должен встать и выйти. Даже если давно ничего не хочется. Даже жить.
Тетя Зарина продолжала преподавать мне историю религии. Бабушка – убежденная атеистка-коммунистка, – когда возвращалась из командировки, каждый вечер занималась со мной историей КПСС. И доказывала, что Бога нет. Мама же вообще в ту пору считала, что она произошла не от обезьяны, а от дельфина, и проповедовала буддизм.
