Каждый глаз видит мира свою картину, В ухе каждом песня своя звучит. Вторгнись в душу любую — узришь такие глубины, Тайны постыдные, список злодейств и обид. Демоны жуткие ходят в людском обличье, Часто страшней обитателей адских широт. Вздрогнешь при виде их образин неприличных, Но капля добра и любви в каждом звере живет
не в силах оторвать взгляд от его синих глаз, подумала, что именно такие глаза и у Сатаны, не черные, как грех, не красные, как костры ада, не кишащие червями, а прекрасные ярко-синие... и начисто лишенные жалости и сострадания.
сказала, что была не права в ту пятницу в Санта-Барбаре, когда в отчаянии заявила, что мечты никогда не сбываются. Их вот сбылась. А проблема заключалась в том, что если ты сосредоточиваешься на какой-то конкретной мечте, то перестаешь замечать все остальные, которые реализовывались по ходу жизни: скажем, найти любимого, стать любимой.
Гитлер убил миллионы. Сталин убил миллионы. Мао Цзэдун убил больше людей, чем кто бы то ни было. Нынче они — монстры, но в свое время почитателей у них хватало. И даже теперь найдутся люди, которые скажут вам, что Гитлер и Сталин выполняли свой долг, а Мао поддерживал общественный порядок, уничтожая бандитов.
Когда он наблюдал за ней, занятой своими мыслями и не замечающей его пристального взгляда, когда находился вдали от нее и мог видеть только мысленным взором, он всегда сравнивал ее с чем-то съедобным: шоколадом, кофе, мороженым, сахаром, маслом. Его это забавляло, но при этом он знал, чем объясняются такие сравнения: она напоминала ему еду, потому что поддерживала в нем жизнь даже больше, чем еда
— Он говорит, что мы будем жить вечно и холестерин может лишь чуть быстрее переместить нас из этой жизни в последующую. То же самое будет, если я слечу с дороги и мы пару-тройку раз перевернемся.
