Мое место находилось посередине вагона, и проводница до того, как подняла меня, должна была разбудить уже половину пассажиров, но за закрытыми дверьми стояла могильная тишина, и в коридоре никого не было с полотенцем на плече.
Мебель, посуда, занавески, бытовая техника… Не дом, а полная чаша. Хотите, подарю вам квартиру?
– Мне?! За что? Вернее, с какой стати! Я совершенно не нуждаюсь в подобных «сувенирах».
– Я неправильно выразилась. Вы получите хоромы в качестве гонорара за работу.
– Какую?
– Нанимаю вас для поисков Маши и Пети. Девочка в Москве, вы видели ее.
Я страшно разозлилась на себя. Ну с какой стати назвалась сыщицей? Сказала бы, что работаю учительницей, и не попала бы в идиотское положение!
– Только не говорите, что клиенты к вам в очередь стоят, – предостерегла меня Роза, – сто против одного, что сидите без работы.
– Но с чего вы взяли, что та девочка ваша Маша?
– Мария Попова, дочь Елизаветы Семеновны Марченко? – воскликнула Роза Михайловна. – Ясное дело, это она. Ну-ка, опишите еще раз ребенка.
– Ну… темно-каштановые волосы, большие карие, почти черные глаза, смуглая кожа… красивая девочка. Да, еще у нее родинка на внутренней стороне бедра причудливой формы. До сих пор я думала, что отметины бывают лишь круглыми, а…
– Это она, – прервала меня Роза Михайловна, – сомнений никаких. Маша! Она в Москве! Найдите мне внучку! Единственную память о Лизочке
Но Марину Райскую допрашивать в милиции не стали, потому что весь отлично придуманный Сиреной Львовной план развалился и действие стало разворачиваться по чужому сценарию.
Услыхав, что Роза Михайловна наняла меня, частного детектива, для поисков пропавшей внучки, Лариса Дмитриевна сначала удивилась и с недоверием воскликнула:
Услыхав, что Роза Михайловна наняла меня, частного детектива, для поисков пропавшей внучки, Лариса Дмитриевна сначала удивилась и с недоверием воскликнула:
