Гордыня всегда приводит к падению. Всегда так было и будет», – добавляет горничная.
– Во всяком случае, дорогая, – сказала леди, – твое горе легче, чем горе Флоренс, потому что не может быть на свете сироты более одинокой, чем та, у которой отец жив, но отказал ей в любви.
Домби и Сын часто имели дело с кожей, но никогда – с сердцем.
И хотя старый Глаб не знает, почему море напоминает мне о моей маме, которая умерла, и о чем это оно всегда говорит – всегда говорит! – но все-таки он знает о нем очень много. И я бы хотел, – закончил ребенок, который вдруг приуныл и забыл о своем оживлении, растерянно глядя на три незнакомых лица, – чтобы вы позволили старому Глабу приходить сюда ко мне, потому что я его очень хорошо знаю, и он меня знает.
Очень хорошо, благодарю вас, сэр, – отозвался Поль, отвечая и доктору и часам.
– Так! – сказал доктор Блимбер. – Сделаем из него мужчину?
– Ты слышишь, Поль? – добавил мистер Домби, так как Поль молчал.
– Сделаем из него мужчину? – повторил доктор.
– Я больше хотел бы остаться ребенком, – ответил Поль.
– Вот как! – сказал доктор. – Почему?
Когда путешественник, которого узнал Каркер, очнулся, он увидел четверых людей, несущих на дощатых носилках что-то тяжелое и неподвижное, чем-то прикрытое, и увидел, как отгоняли собак, обнюхивавших железнодорожное полотно, и золою засыпали кровь
Много говорится всяких глупостей о том, что молодежь не следует вначале слишком принуждать, а нужно прибегать к ласке, и прочее, сэр, – сказала миссис Пипчин, нетерпеливо потирая горбатый нос. – В мое время никогда так не думали, и незачем думать так теперь. «Заставляйте их» – вот мое мнение.
Я советовался с доктором, миссис Пипчин, – сказал мистер Домби, озабоченно придвигая свое кресло ближе к камину, – и он отнюдь не считает Поля слишком юным. Он говорил о нескольких сверстниках Поля, которые изучали греческий. Если и возникают у меня, миссис Пипчин, некоторые опасения по поводу этой перемены, то они касаются другого пункта. У моего сына, не знавшего матери, постепенно развилась сильная – слишком сильная – детская любовь к сестре. Что, если разлука с нею… – Мистер Домби не сказал больше ни слова и сидел молча.
Ему шесть лет! – сказал мистер Домби, поправляя галстук, быть может, с целью скрыть улыбку, которая, ни на секунду не осветив его лица, казалось, только скользнула по поверхности и скрылась, не найдя для себя местечка. – Боже мой, мы и оглянуться не успеем, как шесть превратится в шестнадцать.
– Десять лет, – прокаркала безжалостная Пипчин, холодно сверкнув жесткими серыми глазами и мрачно покачав склоненной головой, – большой срок.
– Это зависит от обстоятельств, – возразил мистер Домби. – Как бы там ни было, миссис Пипчин, моему сыну шесть лет, и, боюсь, не приходится сомневаться в том, что в занятиях он отстал от многих детей своего возраста, вернее, от детей столь же юных лет, – сказал мистер Домби, быстро отвечая на лукавый, как показалось ему, огонек в холодных глазах. – Да, «юных лет» – более подходящее выражение. Но, миссис Пипчин, вместо того чтобы отставать от своих сверстников, мой сын должен их опередить – далеко опередить. Его ждет высокое положение, которое ему предстоит занять. Нет ничего случайного или ненадежного в будущей карьере моего сына. Жизненный его путь был расчищен, подготовлен и намечен до его рождения.
Неужели нет? – спросил Поль, наклоняясь вперед в своем креслице и глядя на нее очень пристально.
– Нет, – сказала старая леди.
– Я этому рад, – заметил Поль, задумчиво потирая руки. – Это очень хорошо.
