— Мне бабушка подсказала, — тихо и упрямо ответила Пелагея, глядя себе под ноги, на ромбики кухонного линолеума.
— Бабушка уж год как в могиле гниет, язык черви отъели, нечем ей подсказывать!
Вера, Надежда и Раиса, жившие на четвертом этаже в доме у реки, рядом со знаменитой своим подвалом «сталинкой». Дом у реки был маленький, пятиэтажный, старый, и лифты к нему были пристроены снаружи, в прозрачных тоннелях. Квартиры в доме были большие, с хорошей, как говорили, планировкой, и коммуналок в нем уже не осталось, но старушки, приходившиеся друг другу не то дальними родственницами, не то школьными подругами, уже много лет держали оборону и отказывались разъезжаться из своего забитого пуфиками, козетками, оттоманками, креслицами и фикусами гнезда.
— Бабушка уж год как в могиле гниет, язык черви отъели, нечем ей подсказывать!
