Разговаривали трое, женский хрипловатый голос звучал тихо, но в нем слышались нотки возмущения, еще один писклявый только поддакивал и вздыхал, а вот голос Годфрея сочился виной, и это было забавно.
Но мой отец панически боялся высоты и ни за что не стал бы подниматься на смотровую площадку. Если бы он решил умереть, то выпил бы яд. Я точно знала, что у него в сейфе хранится пузырек, оставшийся еще от деда.
