Я люблю ночную воду. Днём, при солнце бывает больно смотреть, слепит глаза. А если день пасмурный — река кажется грязной, так, ничего особенного, просто много воды.
Только ночью можно представить, что это особенное место. И я — особенный человек, вижу это. Больше ведь никого нет.
Он был неплохой композитор, его музыку и сейчас играют. А про убийство — это легенда, и все верят. Так что сам Сальери несчастный человек.
Моцарт бы всё равно умер рано или поздно. А на Сальери повесили убийство. И ему с этим жить. То есть не жить, конечно, но всё равно: тащить на себе вот эту огромную несправедливость. И никому ничего не докажешь!
Я слушаю музыку Сальери. Вот уверен: если человеку дать послушать Сальери и Моцарта, отличит только профессиональный музыкант.
Бедный, бедный Сальери. Как я его понимаю.
Можно сказать, это Моцарт убил Сальери. Не специально, конечно; он тоже не виноват. Убийство по неосторожности. Но не физическое, а хуже. Если бы не Моцарт, музыку Сальери спокойно играли бы, не так часто, конечно, как Моцарта. Но тоже любили бы, и никто бы не говорил, что он плохой композитор.
Я думаю, что вот эти звуковые волны — слова — нужны, когда люди друг друга плохо знают. А дедушка с бабушкой понимают друг друга на каком-то другом уровне, им слова не нужны. То есть нужны не для передачи информации, а для чего-то другого.
Сказать просто: «Ты здесь, ты меня слышишь?» — «Да». Только и всего. Остальное они знают и так.
