Сейчас я понимаю, что так называемая страна – это твоя семья, друзья, родная речь, мостки, речушки, леса, тропы, западный ветер, песни цикад, светлячки и многое, многое другое, но никак не ограниченный кусок земли и тем более не навязанные правителями или партиями воля и убеждения.
Ты доказываешь лишь себя самого.
Все секреты мира обитают во сне.
Сон и смерть зовутся одинаково, но фамилии у них разные.
Ненормальность гения сродни ненормальности сумасшедшего, и то и другое проистекает из чрезмерной увлеченности.
В некотором смысле, чем больше ограничен интеллектуальный диапазон человека, тем легче ему почти безгранично расти в какой-то одной сфере. Другими словами, гении потому являются гениями, что они бесконечно себя «растягивают», тянут до тех пор, пока не становятся тонкими-претонкими, как паутинка, прозрачными и ломкими. Как любая драгоценность, гений хрупок.
Только ведь с ремеслом как: делаешь в первый раз – непривычно, во второй – уже знакомо, с опытом приходит мастерство, с мастерством достигаешь совершенства.
В Тунчжэне, да и во всей Цзяннани бытовало поверье: «женоподобных мужчин даже бесы боятся». Считалось, что, если мужчина похож внешне на женщину, в нем слились два начала, мужское ян и женское инь, твердое и мягкое, и такому счастливчику легче добиться успеха и достичь высот в карьере. Люди искали и другие способы соединить два начала – так, например, в некоторых семьях мальчикам давали традиционно женские имена[13] в надежде, что инь и ян сольются и ребенок вырастет великим человеком.
существ, что могут лишь сжигать в огне, но не способны зажечь огонь ни в единой душе; это был бы мир, где слышны шаги, но не слышно биения сердца; гд
Технологии сделали нас всемогущими и в то же время уязвимыми, хрупкими. Они, сотворенные ветром чудища, сужают мир до размеров кнопки: нажмешь ее, и все живое вплоть до последнего муравьишки исчезнет с лица Земли. В нынешнюю эпоху конфиденциальность, быть может, стала роскошью – в конце концов, Бог наделил нас инстинктом самосохранения. А значит, выбора у нас нет, остается лишь жить «в обществе, где правят бал шпионы, заговоры и тайны».
