сестру Сесиль переполняла ожесточенность, направленная как внутрь, на собственное ненавистное, подвергавшееся самоистязаниям тело, так и вовне — на жизни тех, кто был моложе, светлее и счастливее ее. «Какая нужда телу в меде и ласках, когда оно находится в сладостных объятиях Господней любви?» — любила повторять сестра Сесиль.