Возмущенная публикациями за границей воспоминаний престарелых родственников и знакомых о поэте, Ахматова взялась отстаивать тот образ Гумилева, который знала и любила.

При этом оговаривается, что не касается «тех особенных, исключительных отношений, той непонятной связи, ничего общего не имеющей ни с влюбленностью, ни с брачными отношениями». Анна Андреевна считала, что для обсуждения этого рода отношений не пришло время.