Гражданское процессуальное право. Воплощенная в Своде законов Российской Империи систематизация законодательства привела к окончательному разделению гражданского и уголовного процесса, каждый из которых занял самостоятельное место в системе Свода.
Законодательство подразделяло гражданские дела на бесспорные и спорные и, следовательно, предусматривало два разных порядка их рассмотрения. Основаниями для разбирательства дела в бесспорном порядке выступали наличие документа, чья юридическая безупречность не вызывала сомнений у государственного органа, ясность содержания прав и обязанностей сторон и доказанность нарушенного права. Впрочем, на практике разграничить бесспорные и спорные дела далеко не всегда было просто. Разбирательство бесспорных дел характеризовалось оперативностью и отсутствием «пространного письменного производства». При возникновении спора сторонам предоставлялось право разрешить его путем обращения в суд. Судопроизводство по спорным делам было двух видов: вотчинное и исковое. К вотчинным делам относились споры о праве собственности на движимое и недвижимое имущество и на крепостных людей. Вотчинное судопроизводство могло быть апелляционным или следственным, различие между которыми заключалось в том, что апелляционный порядок предполагал возможность переноса дела в вышестоящую судебную инстанцию по инициативе тяжущихся, в то время как при следственном порядке дело поступало в вышестоящий суд на ревизию автоматически. Следственный порядок применялся в судопроизводстве по делам, в которых затрагивались интересы казны, то есть в спорах между казной и частными лицами, а также между государственными органами и учреждениями друг с другом. Исковые дела включали споры по неисполненным договорам и обязательствам, а также по взысканиям за нанесение обид, причинение ущерба и самоуправное завладение имуществом. Оба этих вида споров рассматривались в рамках самостоятельных видов искового судопроизводства.
Помимо указанных четырех главных родов судопроизводства – по делам вотчинным, казенным, о долговых обязательствах и об обидах, причинении ущерба и незаконном завладении – существовали полтора десятка особенных родов судопроизводства, связанных с разбирательством дел с участием церковных учреждений, государственных и удельных крестьян, сословных обществ, иностранцев и т. д., около четырех десятков специальных родов судопроизводства, которые применялись в ряде окраин Империи и в отношении некоторых народностей, а также особый порядок примирительного судопроизводства. Столь значительное количество разнообразных видов судопроизводства по гражданским делам закономерным образом порождало очень большие трудности при определении подсудности дел и нередко приводило к тому, что тяжущиеся устанавливали подсудность своего спора, лишь пройдя едва ли не все инстанции, и только потом приступали к его разбирательству по существу.
Что касается формы гражданского судопроизводства, то она носила смешанный характер, в различном соотношении сочетая элементы состязательного и следственного процесса.
Общий порядок судопроизводства выглядел следующим образом.
Дело могло быть начато путем подачи истцом иска против ответчика либо в результате передачи материалов в суд государственным органом, чаще всего полицией. Каждому предоставлялось право лично защищать свои интересы путем подачи иска, а равно лично отвечать за себя, за исключением предусмотренных законом случаев. При множественности истцов или ответчиков они сами решали, действовать ли им всем вместе или каждому по отдельности. Не имели права обращения в суд с исками дети против родителей, кроме имущественных споров, подсудных совестному суду, а также крепостные люди против своих помещиков, кроме дел об «отыскании законной свободы от укрепления». Интересы казны и некоторых категорий населения и лиц (удельных крестьян, военных поселенцев и т. д.) в суде отстаивали по должности губернские прокуроры и стряпчие казенных дел, стряпчие палат государственных имуществ, окружные начальники и уездные и удельные стряпчие.
Истец и ответчик могли вести свои дела в суде не только лично, но и через представителей. В качестве поверенных могли выступать любые лица, за исключением малолетних, представителей духовенства и некоторых других лиц. Судебное представительство могло быть законным и договорным (на основании доверенности).
Смерть тяжущегося не влекла за собой прекращения дела. В этом случае место истца могли занять его наследники, а наследники ответчика были обязаны отвечать «по всему имуществу умершего», если приняли доставшееся им от него наследство.
Иск подавался в суд, которому был подсуден ответчик, и при обращении истца в ненадлежащий суд ответчик мог на него не отвечать. Встречный иск рассматривался в том же суде, что и первоначальный, кроме случаев, когда дело было подсудно особому суду. Для предъявления иска был установлен 10-летний срок земской давности. Если в течение этого срока истец не подал иск или не совершал по поданному иску юридически значимых действий, то такой иск аннулировался и дело «предавалось забвению».
Закон предъявлял целый ряд требований к форме и реквизитам искового заявления: в частности, оно должно было писаться на гербовой бумаге, содержать указание на цену иска и доказательства, которыми истец обосновывал свою правоту, при этом прошение надлежало излагать по пунктам. При несоблюдении этих требований суд отказывал в принятии прошения с соответствующей мотивировкой.
После принятия иска суд вызывал ответчика, который был обязан либо явиться сам, либо прислать вместо себя поверенного. Вызов ответчика осуществлялся повесткой, которая доставлялась ему полицией и вручалась под расписку, либо, если место жительства или пребывания ответчика были неизвестны, через троекратную публикацию в газетах. Допускался троекратный вызов ответчика, и если он и в третий раз не являлся в суд, то, по общему правилу, автоматически обвинялся в иске. После явки ответчика в суд ему вручалась копия иска и назначался срок для представления на него письменного ответа с указанием, с какими пунктами прошения истца он соглашался, а какие отвергал. Те обстоятельства, которые признавались ответчиком, не требовали дальнейших доказательств, и суд выносил по ним решение с учетом собственного признания ответчика. Приняв объяснение ответчика, суд назначал истцу срок для письменного возражения, а затем снова ответчику – для его письменного же опровержения. Ни четкие сроки, в течение которых истец и ответчик вели друг с другом письменную дискуссию, ни количество бумаг, которыми они при этом обменивались, законодательно не были оговорены, что приводило к «заволокичиванию» процесса. После предоставления сторонами всех своих доказательств они больше не имели права подавать никаких дополнительных прошений.
Обе стороны были обязаны доказывать свою правоту. В качестве доказательств выступали собственное признание, письменные акты, осмотр, показания экспертов, свидетельские показания, результаты повального обыска и присяга. Прежде чем переходить к исследованию и оценке доказательств по делу суд должен был собрать «надлежащие» справки, дополнения и объяснения «как о подлинности документов, представленных тяжущимися, так и о подлинности показаний, учиненных ими». Установление данной обязанности и ее возложение на суд, несомненно, являлось одним из самых неудачных решений законодателя XVIII в. – начала XIX в., которое придало гражданскому судопроизводству ряд крайне отрицательных черт. Во-первых, сбор справок и прочих материалов существенно, порой на годы, затягивал ход судебных процессов. Во-вторых, наполнение судебных дел многочисленными подтвердительными справками порождало огромный документооборот в судах, что не могло не сказываться на качестве их деятельности. В-третьих, сбор справок по инициативе суда фактически превращал его из беспристрастного арбитра в заинтересованное лицо. Наконец, активная роль суда в сборе справок, а по сути, доказательств закономерно приводила к пассивности тяжущихся, которые ограничивались представлением в суд лишь нескольких доказательств, будучи уверенными в том, что сбор всего остального суд возьмет на себя.
По завершении сбора всех судебных документов по делу канцелярия суда составляла докладную записку (выписку из дела), в которой излагались его суть и ход, а также приводилась необходимая юридическая база. После заслушивания выписки суд приступал к оценке имевшихся в деле доказательств и вынесению решения. Как и в XVIII в., суд оценивал доказательства в соответствии с теорией формальных доказательств, то есть исходя из законодательно установленной ценности каждого из них. Все доказательства делились на совершенные (собственное признание, письменные акты, свидетельские показания отца или матери против детей и др.) и несовершенные.
Вынесенное судом решение вносилось в специальный журнал, который передавался прокурору или стряпчему для изучения. На основании журнала и заключения прокурора или стряпчего составлялся отдельный протокол, называвшийся «решительным определением». Оно подписывалось всеми судьями, в том числе теми, кто отсутствовал при рассмотрении дела, и секретарем. После подписания журнала стороны оповещались повесткой или через газеты о дате его оглашения и в назначенное время оно им зачитывалось при открытых дверях. В тот же день тяжущимся выдавались копии судебного решения и сообщалось о том, что они могли в течение 7 дней письменно заявить свое «неудовольствие». При неявке истца или ответчика, давшего подписку о явке в суд на оглашение решения, или их поверенных оно считалось объявленным в указанный в повестке день.
Стороны, недовольные судебным решением или действиями суда в процессе рассмотрения дела, могли подать жалобы, которые подразделялись на частные и апелляционные. Частная жалоба подавалась в губернское правление в случае судебной волокиты либо в палату гражданского суда при тех или иных нарушениях порядка судопроизводства. После рассмотрения частной жалобы без истребования самого дела губернское правление или палата побуждали суд первой степени действовать в соответствии с законом. Количество частных жалоб намного превышало количество апелляций. Апелляционная жалоба подавалась в палату гражданского суда на решительное определение нижестоящего суда, то есть в отличие от частной жалобы она затрагивала «самое существо дела», и при этом подача апелляции допускалась только по делам с ценой иска не ниже установленной суммы. По итогам рассмотрения апелляции палата подтверждала или отменяла решение нижестоящего суда. При обнаружении палатой существенных изъянов в процессе разбирательства дела в суде первой степени вынесенное им решение объявлялось ничтожным и дело возвращалось туда на новое рассмотрение. Если же допущенные нижестоящим судом недостатки были незначительными, то палата сама устраняла их, например, собирая недостающие справки. Если суд находил в деле требования, которые не были предъявлены в суде первой инстанции и появились лишь в апелляции, то он предлагал тяжущимся обратиться с ними отдельно в нижестоящий суд.
Частная жалоба на те или иные действия или определения суда второй инстанции либо апелляция на вынесенное им судебное решение подавались в соответствующий департамент Сената, при этом перенос дела по апелляции также лишь при условии, что цена иска была не ниже установленной законом суммы. На решение Сената апелляция не допускалась, но в качестве исключения можно было обратиться с жалобой на Высочайшее имя.
После вступления окончательного решения суда в силу с момента его подписания всеми членами суда в деле ставилась точка, и его нельзя было снова начинать или пересматривать. Судебное решение исполнялось самим судом либо в большинстве случаев полицией. Исполнение судебного решения осуществлялось преимущественно путем обращения взыскания на имущество проигравшей стороны. Обращение взыскания на имущество предпринимателей-банкротов осуществлялось в особом порядке, предусмотренном Уставом о торговой несостоятельности 1832 г., который заменил собой соответствующие постановления Банкротского устава 1800 г.
Законодательство подразделяло гражданские дела на бесспорные и спорные и, следовательно, предусматривало два разных порядка их рассмотрения. Основаниями для разбирательства дела в бесспорном порядке выступали наличие документа, чья юридическая безупречность не вызывала сомнений у государственного органа, ясность содержания прав и обязанностей сторон и доказанность нарушенного права. Впрочем, на практике разграничить бесспорные и спорные дела далеко не всегда было просто. Разбирательство бесспорных дел характеризовалось оперативностью и отсутствием «пространного письменного производства». При возникновении спора сторонам предоставлялось право разрешить его путем обращения в суд. Судопроизводство по спорным делам было двух видов: вотчинное и исковое. К вотчинным делам относились споры о праве собственности на движимое и недвижимое имущество и на крепостных людей. Вотчинное судопроизводство могло быть апелляционным или следственным, различие между которыми заключалось в том, что апелляционный порядок предполагал возможность переноса дела в вышестоящую судебную инстанцию по инициативе тяжущихся, в то время как при следственном порядке дело поступало в вышестоящий суд на ревизию автоматически. Следственный порядок применялся в судопроизводстве по делам, в которых затрагивались интересы казны, то есть в спорах между казной и частными лицами, а также между государственными органами и учреждениями друг с другом. Исковые дела включали споры по неисполненным договорам и обязательствам, а также по взысканиям за нанесение обид, причинение ущерба и самоуправное завладение имуществом. Оба этих вида споров рассматривались в рамках самостоятельных видов искового судопроизводства.
Помимо указанных четырех главных родов судопроизводства – по делам вотчинным, казенным, о долговых обязательствах и об обидах, причинении ущерба и незаконном завладении – существовали полтора десятка особенных родов судопроизводства, связанных с разбирательством дел с участием церковных учреждений, государственных и удельных крестьян, сословных обществ, иностранцев и т. д., около четырех десятков специальных родов судопроизводства, которые применялись в ряде окраин Империи и в отношении некоторых народностей, а также особый порядок примирительного судопроизводства. Столь значительное количество разнообразных видов судопроизводства по гражданским делам закономерным образом порождало очень большие трудности при определении подсудности дел и нередко приводило к тому, что тяжущиеся устанавливали подсудность своего спора, лишь пройдя едва ли не все инстанции, и только потом приступали к его разбирательству по существу.
Что касается формы гражданского судопроизводства, то она носила смешанный характер, в различном соотношении сочетая элементы состязательного и следственного процесса.
Общий порядок судопроизводства выглядел следующим образом.
Дело могло быть начато путем подачи истцом иска против ответчика либо в результате передачи материалов в суд государственным органом, чаще всего полицией. Каждому предоставлялось право лично защищать свои интересы путем подачи иска, а равно лично отвечать за себя, за исключением предусмотренных законом случаев. При множественности истцов или ответчиков они сами решали, действовать ли им всем вместе или каждому по отдельности. Не имели права обращения в суд с исками дети против родителей, кроме имущественных споров, подсудных совестному суду, а также крепостные люди против своих помещиков, кроме дел об «отыскании законной свободы от укрепления». Интересы казны и некоторых категорий населения и лиц (удельных крестьян, военных поселенцев и т. д.) в суде отстаивали по должности губернские прокуроры и стряпчие казенных дел, стряпчие палат государственных имуществ, окружные начальники и уездные и удельные стряпчие.
Истец и ответчик могли вести свои дела в суде не только лично, но и через представителей. В качестве поверенных могли выступать любые лица, за исключением малолетних, представителей духовенства и некоторых других лиц. Судебное представительство могло быть законным и договорным (на основании доверенности).
Смерть тяжущегося не влекла за собой прекращения дела. В этом случае место истца могли занять его наследники, а наследники ответчика были обязаны отвечать «по всему имуществу умершего», если приняли доставшееся им от него наследство.
Иск подавался в суд, которому был подсуден ответчик, и при обращении истца в ненадлежащий суд ответчик мог на него не отвечать. Встречный иск рассматривался в том же суде, что и первоначальный, кроме случаев, когда дело было подсудно особому суду. Для предъявления иска был установлен 10-летний срок земской давности. Если в течение этого срока истец не подал иск или не совершал по поданному иску юридически значимых действий, то такой иск аннулировался и дело «предавалось забвению».
Закон предъявлял целый ряд требований к форме и реквизитам искового заявления: в частности, оно должно было писаться на гербовой бумаге, содержать указание на цену иска и доказательства, которыми истец обосновывал свою правоту, при этом прошение надлежало излагать по пунктам. При несоблюдении этих требований суд отказывал в принятии прошения с соответствующей мотивировкой.
После принятия иска суд вызывал ответчика, который был обязан либо явиться сам, либо прислать вместо себя поверенного. Вызов ответчика осуществлялся повесткой, которая доставлялась ему полицией и вручалась под расписку, либо, если место жительства или пребывания ответчика были неизвестны, через троекратную публикацию в газетах. Допускался троекратный вызов ответчика, и если он и в третий раз не являлся в суд, то, по общему правилу, автоматически обвинялся в иске. После явки ответчика в суд ему вручалась копия иска и назначался срок для представления на него письменного ответа с указанием, с какими пунктами прошения истца он соглашался, а какие отвергал. Те обстоятельства, которые признавались ответчиком, не требовали дальнейших доказательств, и суд выносил по ним решение с учетом собственного признания ответчика. Приняв объяснение ответчика, суд назначал истцу срок для письменного возражения, а затем снова ответчику – для его письменного же опровержения. Ни четкие сроки, в течение которых истец и ответчик вели друг с другом письменную дискуссию, ни количество бумаг, которыми они при этом обменивались, законодательно не были оговорены, что приводило к «заволокичиванию» процесса. После предоставления сторонами всех своих доказательств они больше не имели права подавать никаких дополнительных прошений.
Обе стороны были обязаны доказывать свою правоту. В качестве доказательств выступали собственное признание, письменные акты, осмотр, показания экспертов, свидетельские показания, результаты повального обыска и присяга. Прежде чем переходить к исследованию и оценке доказательств по делу суд должен был собрать «надлежащие» справки, дополнения и объяснения «как о подлинности документов, представленных тяжущимися, так и о подлинности показаний, учиненных ими». Установление данной обязанности и ее возложение на суд, несомненно, являлось одним из самых неудачных решений законодателя XVIII в. – начала XIX в., которое придало гражданскому судопроизводству ряд крайне отрицательных черт. Во-первых, сбор справок и прочих материалов существенно, порой на годы, затягивал ход судебных процессов. Во-вторых, наполнение судебных дел многочисленными подтвердительными справками порождало огромный документооборот в судах, что не могло не сказываться на качестве их деятельности. В-третьих, сбор справок по инициативе суда фактически превращал его из беспристрастного арбитра в заинтересованное лицо. Наконец, активная роль суда в сборе справок, а по сути, доказательств закономерно приводила к пассивности тяжущихся, которые ограничивались представлением в суд лишь нескольких доказательств, будучи уверенными в том, что сбор всего остального суд возьмет на себя.
По завершении сбора всех судебных документов по делу канцелярия суда составляла докладную записку (выписку из дела), в которой излагались его суть и ход, а также приводилась необходимая юридическая база. После заслушивания выписки суд приступал к оценке имевшихся в деле доказательств и вынесению решения. Как и в XVIII в., суд оценивал доказательства в соответствии с теорией формальных доказательств, то есть исходя из законодательно установленной ценности каждого из них. Все доказательства делились на совершенные (собственное признание, письменные акты, свидетельские показания отца или матери против детей и др.) и несовершенные.
Вынесенное судом решение вносилось в специальный журнал, который передавался прокурору или стряпчему для изучения. На основании журнала и заключения прокурора или стряпчего составлялся отдельный протокол, называвшийся «решительным определением». Оно подписывалось всеми судьями, в том числе теми, кто отсутствовал при рассмотрении дела, и секретарем. После подписания журнала стороны оповещались повесткой или через газеты о дате его оглашения и в назначенное время оно им зачитывалось при открытых дверях. В тот же день тяжущимся выдавались копии судебного решения и сообщалось о том, что они могли в течение 7 дней письменно заявить свое «неудовольствие». При неявке истца или ответчика, давшего подписку о явке в суд на оглашение решения, или их поверенных оно считалось объявленным в указанный в повестке день.
Стороны, недовольные судебным решением или действиями суда в процессе рассмотрения дела, могли подать жалобы, которые подразделялись на частные и апелляционные. Частная жалоба подавалась в губернское правление в случае судебной волокиты либо в палату гражданского суда при тех или иных нарушениях порядка судопроизводства. После рассмотрения частной жалобы без истребования самого дела губернское правление или палата побуждали суд первой степени действовать в соответствии с законом. Количество частных жалоб намного превышало количество апелляций. Апелляционная жалоба подавалась в палату гражданского суда на решительное определение нижестоящего суда, то есть в отличие от частной жалобы она затрагивала «самое существо дела», и при этом подача апелляции допускалась только по делам с ценой иска не ниже установленной суммы. По итогам рассмотрения апелляции палата подтверждала или отменяла решение нижестоящего суда. При обнаружении палатой существенных изъянов в процессе разбирательства дела в суде первой степени вынесенное им решение объявлялось ничтожным и дело возвращалось туда на новое рассмотрение. Если же допущенные нижестоящим судом недостатки были незначительными, то палата сама устраняла их, например, собирая недостающие справки. Если суд находил в деле требования, которые не были предъявлены в суде первой инстанции и появились лишь в апелляции, то он предлагал тяжущимся обратиться с ними отдельно в нижестоящий суд.
Частная жалоба на те или иные действия или определения суда второй инстанции либо апелляция на вынесенное им судебное решение подавались в соответствующий департамент Сената, при этом перенос дела по апелляции также лишь при условии, что цена иска была не ниже установленной законом суммы. На решение Сената апелляция не допускалась, но в качестве исключения можно было обратиться с жалобой на Высочайшее имя.
После вступления окончательного решения суда в силу с момента его подписания всеми членами суда в деле ставилась точка, и его нельзя было снова начинать или пересматривать. Судебное решение исполнялось самим судом либо в большинстве случаев полицией. Исполнение судебного решения осуществлялось преимущественно путем обращения взыскания на имущество проигравшей стороны. Обращение взыскания на имущество предпринимателей-банкротов осуществлялось в особом порядке, предусмотренном Уставом о торговой несостоятельности 1832 г., который заменил собой соответствующие постановления Банкротского устава 1800 г.
