Странно, подумала миссис Рамзи, как в одиночестве нас тянет к предметам неодушевленным – к деревьям, ручьям, цветам, – как они отображают тебя, становятся тобой; как чувствуешь, что в той или иной мере вы едины, и вместе с тем ощущаешь необъяснимую нежность (она смотрела на длинный, ровный луч) как к себе самой.