С ним хорошо было о важном говорить. О том, что — зачем… нет, о том, всё — зачем? Вот… родились, были младенцами, были детьми, были подростками, учились, стали взрослыми, работаем, ездим туда-сюда — зачем? Он тоже не знал — зачем, но было так хорошо говорить с ним о его незнании, о ее незнании, обо всех незнании — незнании ничего. И как они радовались этому незнанию ничего — там, под простыней… как хохотали, на всю жизнь достаточно!