Эти друзья двадцатого века… Они появлялись из густонаселенных коммуналок, эвакуированного детства, школьных коридоров, дворовых разбитых носов… Они вырастали, сбрасывали, как старую кожу, и эти коммуналки, и дворы с домино, и первые случайные влюбленности. Они расходились по рабфакам, университетам и армиям, шли каждый своим путем, расставались, разъезжались, прощались, как будто навсегда… Но что бы ни случилось, что бы ни происходило в их разбросанных по миру жизнях, они оставались на расстоянии вытянутой руки, звенели натянутой струной, телеграфным нервом, телепатической дрожью в ночи. При первом же позывном, чуть слышном звуке тревоги они устремлялись друг к другу магнитным полюсом человеческого притяжения. И нет, оказывается, на свете ничего сильнее его.