Под землей холодно и сыро. Сотни луковиц пустили корни. Влажные, разделенные на мириады ворсинок, они впитывали Астре и поднимали по стеблям, чтобы напоить распустившиеся белые венчики.

Нет рук, нет культей, нет преград.

Больше не калека. Не безногий уродец. Не порченый. Не чье-то бремя.

Просто вода