И maman всхлипывала еще жалостнее, а Мимочка начинала судорожно рыдать.

— И чего же я для тебя не сделала? — плакала maman. — Другая на твоем месте благодарила бы судьбу... Ты не знаешь ни нужды, ни забот... Видно, что ты настоящего горя не видала... Ведь нельзя же в самом деле делать все, что нам взбредет в голову; il у alle devoir; il у a Dieu, enfin [121]...

— Что мне это? Я хочу счастья!.. Ведь я молода... Я хочу свободы, развода...