Именно с этого времени нормой стало определение национальных поэтов как «казахского», «узбекского», «украинского» и т. д. Пушкина. С одной стороны, это сразу определяло их место на вершине иерархии, а с другой — демонстрировало вторичность по отношению к всеобщему классику.