Евангелия — полнее и закругленнее, общее и универсальнее, нежели «прекрасное» всех философских учений и всех житейских представлений. Как это выразить? Ничего нарочного, ничего подчеркнутого, никакой страсти, никакого даже героизма; хотя и огонь («страсть»), и героизм не отвергаются, но они указаны так спокойно, что входят лишь как часть в человека, а не как главный характер его.