Как-то в середине разогревшегося совсем по-летнему дня оказываются в краеведческом. Посетителей, кроме них, еще человека три. Пустые залы, медитирующие смотрители. За витринами – яркие платья, штаны с лампасами, казацкие шапки, сабли, кисеты, патефон, дамские зонтики, перчатки, любовь, страсть, война, смерть. Все эти вещи, принадлежавшие давно умершим людям, требуют внимания, удивления, благоговения живых, с бегущими внутри тела веселыми ручейками теплой крови. Этот самовар, горшки, чашки со стершимися картинками, подсвечники, шубы, люльки давно исчезнувших из мира детей, винтовки и пушка-сорокапятка требуют подтверждения, что они не просто старый хлам, а сокровища, наглотавшиеся, подавившиеся временем, но не утонувшие в нем, а спасшиеся, выбравшиеся, в отличие от таких же, как они, сгинувших вещей, на безопасный берег – в музей, под электрические лампы.