Приказ № 450 от 13 апреля 1919 г.
начальника Отдельного Северного отряда 1-го Средне-Сибирского армейского корпуса полковника А.В. Бордзиловского.
Из показаний перешедших на нашу сторону офицеров, близко стоявших к штабам советских армий, усматривается, что население прифронтовой полосы очень часто меняет благоприятное к нам отношение на явно враждебное, причиной этому являются своевольные бесчинства чинов нашей Армии, ничем не вызываемые реквизиции, а самое главное, расстрелы на фронте красноармейцев, взятых в плен, в среде которых чаще всего встречаются уроженцы той местности, где расстрелы производятся, что не может пройти на [глазах] обывателей незамеченным. Расстрелы непосредственно на фронте, совершенные на глазах жителей, быстро становятся известными противнику и служат комиссарам наиболее убедительным материалом в деле агитации драться до последней крайности. И действительно пред красными стоит два вопроса: или сдаться и быть расстрелянными, или сражаться в надежде остаться живым. Вот это-то последнее и заставляет красноармейцев сражаться с таким упорством, и никакие воззвания, никакие рассказы не убедят нашего мужичка в противном, если баба, у которой остановились на квартире красные, расскажет: мобилизованного Ивана Макаровича расстреляли белые. Кроме того, открылась грустная весть, в некоторых частях применяется в широком размере, по отношению наших солдат, порка шомполами и мордобитие, что только может привести не к поддержанию дисциплины, а наоборот — к раздражению подчиненных против начальников, а значит, к новому разложению только что кровью офицеров созданной армии. К чести 25-го Тобольского Сибирского стрелкового полка подобных диких расправ с солдатами в нем не было. Ставя в известность об этом начальников, предлагаю:
1) следить за подчиненными, чтобы никаких насилий над мирным населением не учинялось.
2) реквизиций не должно быть, если это не вызывается надобностью боевой обстановки, в последнем случае стараться за взятое расплачиваться деньгами немедленно.
3) никаких расстрелов на фронте не производить и всех этому подлежащих отправлять в Штаб отряда с донесением, документами, деньгами. Эта мера не относится к лицам, по отношению к которым нужно непосредственное воздействие, вызываемое боевой обстановкой.
4) к провинившимся солдатам ни в коем случае не применять наказание в виде порки шомполами и чтобы в отряде не было места рукоприкладству.
За невыполнение этого приказа буду отрешать от должности и виновных предавать суду.
Полковник А. Бордзиловский.
Оперативный адъютант, подпоручик Помигалов918.
В этот же период, 13 апреля 1919 г., полковником Бордзиловским был издан особый приказ, предусматривающий расстрел за братание: «Ставя об этом в известность, предлагаю принять все меры к пресечению противника брататься и расстреливать как красных, так и своих солдат, уличенных в братании»919.
3 мая 1919 г. во Владивостоке вышел приказ помощника верховного уполномоченного по военной части генерала П.П. Иванова-Ринова:
1. активных деятелей большевизма, захваченных нашими отрядами, предавать военно-полевому суду и немедленно после состоявшихся приговоров расстреливать, все их имущество конфисковать, дома уничтожать до основания;
2. из зараженных большевизмом местностей брать заложников из числа сочувствующих большевизму и пособников их;
3. в случае повторения проявления террористических актов заложников расстреливать, и кроме того, предавать военно-полевому суду и подвергать смерти большевистских деятелей и активных большевиков, находящихся в тюрьмах, по десять человек за каждый террористический акт;
4. в случае, если террористические акты будут продолжаться, то мною будут объявлены списки деятелей большевиков и примыкающих к ним партий, и всех этих деятелей я поставлю вне закона920.
начальника Отдельного Северного отряда 1-го Средне-Сибирского армейского корпуса полковника А.В. Бордзиловского.
Из показаний перешедших на нашу сторону офицеров, близко стоявших к штабам советских армий, усматривается, что население прифронтовой полосы очень часто меняет благоприятное к нам отношение на явно враждебное, причиной этому являются своевольные бесчинства чинов нашей Армии, ничем не вызываемые реквизиции, а самое главное, расстрелы на фронте красноармейцев, взятых в плен, в среде которых чаще всего встречаются уроженцы той местности, где расстрелы производятся, что не может пройти на [глазах] обывателей незамеченным. Расстрелы непосредственно на фронте, совершенные на глазах жителей, быстро становятся известными противнику и служат комиссарам наиболее убедительным материалом в деле агитации драться до последней крайности. И действительно пред красными стоит два вопроса: или сдаться и быть расстрелянными, или сражаться в надежде остаться живым. Вот это-то последнее и заставляет красноармейцев сражаться с таким упорством, и никакие воззвания, никакие рассказы не убедят нашего мужичка в противном, если баба, у которой остановились на квартире красные, расскажет: мобилизованного Ивана Макаровича расстреляли белые. Кроме того, открылась грустная весть, в некоторых частях применяется в широком размере, по отношению наших солдат, порка шомполами и мордобитие, что только может привести не к поддержанию дисциплины, а наоборот — к раздражению подчиненных против начальников, а значит, к новому разложению только что кровью офицеров созданной армии. К чести 25-го Тобольского Сибирского стрелкового полка подобных диких расправ с солдатами в нем не было. Ставя в известность об этом начальников, предлагаю:
1) следить за подчиненными, чтобы никаких насилий над мирным населением не учинялось.
2) реквизиций не должно быть, если это не вызывается надобностью боевой обстановки, в последнем случае стараться за взятое расплачиваться деньгами немедленно.
3) никаких расстрелов на фронте не производить и всех этому подлежащих отправлять в Штаб отряда с донесением, документами, деньгами. Эта мера не относится к лицам, по отношению к которым нужно непосредственное воздействие, вызываемое боевой обстановкой.
4) к провинившимся солдатам ни в коем случае не применять наказание в виде порки шомполами и чтобы в отряде не было места рукоприкладству.
За невыполнение этого приказа буду отрешать от должности и виновных предавать суду.
Полковник А. Бордзиловский.
Оперативный адъютант, подпоручик Помигалов918.
В этот же период, 13 апреля 1919 г., полковником Бордзиловским был издан особый приказ, предусматривающий расстрел за братание: «Ставя об этом в известность, предлагаю принять все меры к пресечению противника брататься и расстреливать как красных, так и своих солдат, уличенных в братании»919.
3 мая 1919 г. во Владивостоке вышел приказ помощника верховного уполномоченного по военной части генерала П.П. Иванова-Ринова:
1. активных деятелей большевизма, захваченных нашими отрядами, предавать военно-полевому суду и немедленно после состоявшихся приговоров расстреливать, все их имущество конфисковать, дома уничтожать до основания;
2. из зараженных большевизмом местностей брать заложников из числа сочувствующих большевизму и пособников их;
3. в случае повторения проявления террористических актов заложников расстреливать, и кроме того, предавать военно-полевому суду и подвергать смерти большевистских деятелей и активных большевиков, находящихся в тюрьмах, по десять человек за каждый террористический акт;
4. в случае, если террористические акты будут продолжаться, то мною будут объявлены списки деятелей большевиков и примыкающих к ним партий, и всех этих деятелей я поставлю вне закона920.
