Через шесть-семь лет я увидел Есенина в Берлине, в квартире

А.Н.Толстого. От кудрявого, игрушечного мальчика остались только очень

ясные глаза, да и они как будто выгорели на каком-то слишком ярком

солнце.

Беспокойный взгляд их скользил по лицам людей изменчиво, то

вызывающе и

пренебрежительно, то, вдруг, неуверенно, смущённо и недоверчиво.