– Мик… – простонав, я вцепилась в его плечи.
С губ сорвался еще один сладостный стон, и это еще больше распалило Микаэля. Он придерживал мои ноги очень нежно, ограничивая движения.
– Твой вкус, Ева… Он божественный.
Я вцепилась руками в простыни, стараясь сдерживать стоны, чтобы меня не услышали родители Микаэля.
Он еще раз обвел клитор, надавливая на него языком. Фостер не останавливался, скользил верх и вниз по моим складочкам, то погружаясь в них, то рисуя замысловатые узоры.
Каждый раз, когда губы Мика оказывались возле входа, я выгибалась ему навстречу, не в силах сдерживать себя.
Я бросила на него робкий взгляд. Он наслаждался, ему нравилось заставлять меня извиваться и желать большего, нравилось то, с каким вожделением я смотрю на него.
– Пожалуйста… – я почти умоляла его.
Я сама не знала, чего прошу, мне просто было необходимо, чтобы эта пружина, сжимающая тело, высвободилась.
Микаэль хищно улыбнулся, погрузил в меня два пальца и стал осторожно поглаживать изнутри, пока его язык умело продолжал работу.
Господи, мне кажется, я сейчас сойду с ума от этого напряжения!
Я снова выгнулась, протяжно застонав.
– Милая, тише, – сквозь ласки прошептал Фостер.
Мик снова заскользил по моему клитору языком, продолжая двигать внутри пальцами.
Я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержать очередной стон, который рвался наружу.
Перед глазами плясали звездочки, когда язык Микаэля снова скользнул ко входу, туда, где были его пальцы.