В случае с живописью начинают работать совсем другие законы, и здесь как будто уместны бунтарские качества, которые сложнее всего развить в себе художнику. Точнее, возродить, так как этим набором обладает каждый художник в начале своего пути. И Чад был таким: не отягченный знаниями, наивный, он парил над искусством, возвышался над его помпезностью и тяжеловесной студийностью, держался за шелковую нить красоты и вдохновенно следовал ей.