Лучшую рабыню не нужно наказывать.
Она бьет сама себя.

Не кожаным кнутом, не палками или прутьями,
не дубинкой и не розгами,
а изящным хлыстом собственного языка
и невидимыми ударами своего разума.

Ведь кто может ненавидеть ее хотя бы вполовину так,
как она ненавидит себя?
И кто может сравниться с ней в