– Я все рассказала, ведь не могла… позволить тебе повесить на себя всю вину. И не хотела, чтобы ты отказывался от мечты, ради которой так усердно старался. И которую ты почти исполнил, если бы не моя трусость и…

В следующий момент губы Риггса накрывают мои. Он тянет меня к себе ближе, закапывается руками в волосах. Наши тела плотно прижаты, а губы полны голода.

Это поцелуй, за который ведутся войны.

Когда мы отстраняемся, и наши тела пылают, а губы немеют, Риггс обхватывает ладонями мое лицо и смотрит глубоко в глаза.

– Давай прекратим эту игру, Гаечка.

– Какую игру?

– Игру, где нет обязательств. Я влюблен в тебя. Разве это не видно? Мешковатая одежда. Никакой одежды. Целый Эверест одежды, мне, блин, все равно. Ты мне нужна, Камилла. Я никогда не стремился к отношениям, думал любовь – удел слабых и дураков. Каюсь, был не прав. Точнее, я безумно ошибался. Ты сводишь меня с ума, но от этого я люблю тебя еще сильнее. Ты делаешь меня сильнее. Делаешь меня тем мужчиной, который отказался от мечты, но поступил правильно. Я действительно это сделал. И готов сделать это еще миллион раз, потому что чертовски влюблен в тебя.

Я смотрю на него, и мое сердце разрывается от счастья. Слезы подступают, и я не могу найти слов.

Любовь не должна причинять боль.

Разве не это говорил мне Риггс?

Она должна исцелять. Должна наполнять. Делать тебя целым.

– Это из-за прозвища, да, Гаечка? Мне кажется, ты его так ненавидишь, что пока не готова к взаимности.

Я кашляю сквозь всхлипывания и вытираю слезы с лица.

– Нет. Прозвище идеальное. Как и ты.

Напряжение в груди уходит, на его место приходит любовь. Такая сильная, что трудно в нее поверить. Но как только начинаешь доверять ей, то осознаешь – она действительно реальна