Впрочем, молодой щеголь – а было сему красавцу вряд ли больше тридцати – справился со своими эмоциями весьма умело и быстро, вновь приняв вид беспечного прожигателя жизни, судя по одежде и короткому мечу – благородного кабальеро, а как же, или, уж в крайнем случае – богатого купца.