— Как вы все это выносите? Каждый день такое видеть... Вы и сами должны на весь мир обозлиться...

— Нет, Рита, нет, — гладит мою руку Стас. — Это не весь мир. Весь мир прекрасен.

— Да? Ты пойди и скажи этой девушке и ее Володе. Они тебя сразу поймут. И наверняка поверят.

Стас медленно, задумчиво отвечает:

— Рита, я не ращу хлеб, не учу детей, не лечу людей. Поэтому моя жизнь и уходит на то, чтобы такого в жизни случалось все меньше и меньше.

— Но ведь случается все равно! Ты же видишь — случается!

— Да, случается. Но в Москве каждый день триста человек празднуют новоселье, полтысячи правят свадьбы, рождается семьсот новых человечков. И нас туда никогда не зовут. Не нужны мы на юбилеях, защитах диссертации, на торжественных встречах. Взгляни, сколько окон светится — миллион! И там везде люди. А зовут они нас, только когда у них случается беда.

— Ну и что?

— А то, что мы — чернорабочие... Чернорабочие человеческой беды. Люди ведь очень медленно меняются к лучшему, и еще долго-долго они будут причинять друг другу боль и страдания, и до тех пор, пока есть еще боль и насилие, мы будем людям очень нужны. И если поймешь это всем сердцем, тогда и озлобиться на мир, которому ты еще так сильно нужен, не сможешь...