Одно дело – сам порт, и совсем другое – прилегающая к нему территория. Тут не было широких бульваров, пешеходных зон, красивых вывесок и аккуратно высаженных деревьев. Ширина улиц между домами равнялись длине копья. Таков был закон. Наверное, единственный, который соблюдали в этой части города. И то не полностью. Выше первого этажа – ибо там уже никак не измерить ширину улицы – дома превращались в ужасающего вида самострой. Нагромождения из криво сколоченных дополнительных пристроек, настолько плотно прилегавших друг к другу, что можно было сходить в гости, перешагнув с балкона на балкон. Детей рождалось много, а места было мало, и потому люди занимались созданием дополнительного пространства для жилья любыми возможными способами. Между крышами протягивались толстые веревки. Но вовсе не для того, чтобы украсить город в ночное время или по праздникам развешивать фонари. На них накидывали жутко выцветшие тряпки, чтобы скрыться от жары летом или от сильного ветра зимой. Также эти канаты часто соединялись жердями, образуя настоящие навесные лестницы. Прекрасный способ добраться до нужного места, не спускаясь. Весной или осенью улицы превращались в грязевые потоки, наполненные нечистотами. Зрелище не для слабонервных, особенно когда сель сходил, уносясь в стоки канализации – если ту, наконец, вдруг решали почистить, – и взору представали трупы несчастных, которые имели глупость случайно или нет оказаться на пути катаклизма, созданного руками людей.

Поэтому Дэмин не знал, благодарить ли богов за то, что на улице была засушливая погода, или проклинать, ибо все отбросы – начиная от дохлых котов и остатков порченой еды и заканчивая тем, о чем даже мыслить не хотелось – сейчас распространяли по округе жуткую вонь.