У нас принято молчать. Когда дочь-подросток подойдет к матери и скажет, что беременна, мать промолчит. Промолчат полицейские, к которым придет изнасилованная в подворотне девушка. Так же поступят другие полицейские, к которым приползет избитая мужем до полусмерти жена.

Они промолчат, а потом скажут: не говори об этом никому. Будто сами слова эти грязные, заразные, словно от них смердит. Как будто, просто произнеся это, они станут соучастниками. Вот только преступница в их глазах — женщина. Сама не подумала, где ходила, зачем ходила, как была одета. Сама напросилась. Как напросилась? Родилась женщиной, вот и напросилась. А теперь молчи, не говори об этом. Иначе кто-то узнает, и что тогда? Уят болады, сөз болады [103]. Не надо сөз [104], надо молчать.