Грэгс выдержал короткую паузу, а потом сказал:
— Ты мне нравишься. Очень.
С этими словами он наклонился и накрыл поцелуем рот.
Это было сладко! А ещё нежно, волнующе и… недолго. Кажется, прошло меньше секунды, прежде чем случилось то, чего лично я не ожидала ну никак.
Грэгса отшвырнуло в сторону, а меня словно раскалённой ладонью по губам шлёпнуло.
— Ай! — испуганно взвизгнула я.
— Оу-у! — взвыл Грэгс.
Он отлетел и ударился спиной о ближайшую парту. Уже поднимался, но смотрел ошарашенно. Я тоже глаза округлила, и в этот миг…
— Ай! — Меня опять шлёпнуло по губам.
Неприятно так, обидно, будто нарочный повтор для тех, кто не хочет понять с первого раза.
— Что это? — хмуро спросил Грэгстор. — Что это было?
Я открыла рот и тут же погрустнела — просто поняла.
Ну а как не сообразить, если место, где располагалась магическая татуировка, тоже огнём опалило? И да — не нужно быть гением, чтобы сложить два и два. Я помолвлена! Официально! А помолвка, как и брак, предполагает верность.
Не выдержав, я тихонечко взвыла.
— Эрика, что с твоими губами? — отвлёк меня потирающий ушибленную спину парень.
Я потянулась, прикоснулась и выдала жалобно:
— Знаешь, а давай встретимся позже?
— Эрика, что происходит? — последовал новый, до неприятного логичный вопрос.
— Да откуда же мне знать? — Я прикрыла ладонью рот, уже понимая: там катастрофа! — Может… папа подсунул какой-нибудь артефакт? Что-нибудь связанное с целомудрием и приличиями?
— Подсунул артефакт? Да так, что ты не заметила?
— Ну ты же знаешь, кто мой папа! От него можно и не такого ждать.
Грэгс свёл льдисто-белые брови, но спорить не решился. Ведь один из лучших мастеров-артефакторов страны способен изготовить такое, до чего не додумаешься никогда. Например, вложить необходимые свойства в металлическую пряжку на туфельке дочери. Или в булавку.
Нет, в данный момент папа был невиновен, но что ещё я могла сказать?
— Грэгс, прости, — пробормотала, стремительно пятясь к двери.
Он задерживать не стал, понимая, что сегодняшнее свидание уже сорвалось.
— Я тебе… с тобой потом как-нибудь свяжусь, — добавила я.
Грэгс хмуро кивнул, а я добралась до двери и, выскользнув в коридор, помчалась прочь.
Не просто бежала, а фактически летела, прикрывая ладонью рот и надеясь, что всё не так плохо. Что это только на ощупь ужас-ужас, а в действительности губы не так уж и распухли.
Но…
Когда добралась до жилого крыла, взбежала по лестнице и, ввалившись в свою комнату, шагнула к зеркалу, увидела убийственную картину. Мои губы не припухли, а превратились в два алых вареника. И занимали теперь пол-лица!
Я подпрыгнула и взвыла опять, чтобы тут же переместиться в ванную и, наполнив тазик для стирки, погрузить лицо в ледяную воду. Потом была примочка из той же ледяной воды и полотенца. Панический забег по комнате и слёзы в три ручья. Горячие уверения в том, что всё-всё поняла, и никаких поцелуев больше не будет… Угу, я надеялась, что магия услышит и простит. Но та если и слышала, то снять наказание не пожелала.
— Ты мне нравишься. Очень.
С этими словами он наклонился и накрыл поцелуем рот.
Это было сладко! А ещё нежно, волнующе и… недолго. Кажется, прошло меньше секунды, прежде чем случилось то, чего лично я не ожидала ну никак.
Грэгса отшвырнуло в сторону, а меня словно раскалённой ладонью по губам шлёпнуло.
— Ай! — испуганно взвизгнула я.
— Оу-у! — взвыл Грэгс.
Он отлетел и ударился спиной о ближайшую парту. Уже поднимался, но смотрел ошарашенно. Я тоже глаза округлила, и в этот миг…
— Ай! — Меня опять шлёпнуло по губам.
Неприятно так, обидно, будто нарочный повтор для тех, кто не хочет понять с первого раза.
— Что это? — хмуро спросил Грэгстор. — Что это было?
Я открыла рот и тут же погрустнела — просто поняла.
Ну а как не сообразить, если место, где располагалась магическая татуировка, тоже огнём опалило? И да — не нужно быть гением, чтобы сложить два и два. Я помолвлена! Официально! А помолвка, как и брак, предполагает верность.
Не выдержав, я тихонечко взвыла.
— Эрика, что с твоими губами? — отвлёк меня потирающий ушибленную спину парень.
Я потянулась, прикоснулась и выдала жалобно:
— Знаешь, а давай встретимся позже?
— Эрика, что происходит? — последовал новый, до неприятного логичный вопрос.
— Да откуда же мне знать? — Я прикрыла ладонью рот, уже понимая: там катастрофа! — Может… папа подсунул какой-нибудь артефакт? Что-нибудь связанное с целомудрием и приличиями?
— Подсунул артефакт? Да так, что ты не заметила?
— Ну ты же знаешь, кто мой папа! От него можно и не такого ждать.
Грэгс свёл льдисто-белые брови, но спорить не решился. Ведь один из лучших мастеров-артефакторов страны способен изготовить такое, до чего не додумаешься никогда. Например, вложить необходимые свойства в металлическую пряжку на туфельке дочери. Или в булавку.
Нет, в данный момент папа был невиновен, но что ещё я могла сказать?
— Грэгс, прости, — пробормотала, стремительно пятясь к двери.
Он задерживать не стал, понимая, что сегодняшнее свидание уже сорвалось.
— Я тебе… с тобой потом как-нибудь свяжусь, — добавила я.
Грэгс хмуро кивнул, а я добралась до двери и, выскользнув в коридор, помчалась прочь.
Не просто бежала, а фактически летела, прикрывая ладонью рот и надеясь, что всё не так плохо. Что это только на ощупь ужас-ужас, а в действительности губы не так уж и распухли.
Но…
Когда добралась до жилого крыла, взбежала по лестнице и, ввалившись в свою комнату, шагнула к зеркалу, увидела убийственную картину. Мои губы не припухли, а превратились в два алых вареника. И занимали теперь пол-лица!
Я подпрыгнула и взвыла опять, чтобы тут же переместиться в ванную и, наполнив тазик для стирки, погрузить лицо в ледяную воду. Потом была примочка из той же ледяной воды и полотенца. Панический забег по комнате и слёзы в три ручья. Горячие уверения в том, что всё-всё поняла, и никаких поцелуев больше не будет… Угу, я надеялась, что магия услышит и простит. Но та если и слышала, то снять наказание не пожелала.
