Сам же Константин Михайлович Симонов до сих пор вызывает у меня неоднозначное, нетвердое отношение. Очень умный, бесспорно талантливый, редкостно обаятельный, хитрый человек, – я и по сей день путаюсь в отношении к его личности в целом, тем более что знаю за ним слишком много разного – и доброго, и худого. Вот уж кто действительно «разный», но не по-хлестаковски, как Евтушенко, а искусно, изощренно, умно. В те годы, когда нам довелось с ним общаться, он успел сделать много полезного и нужного. Взять хотя бы то, что первая хвалебная статья о Солженицыне в «Правде» – его. Первое издание булгаковских пьес, сборник прозы, где впервые без цензурных купюр напечатан роман «Мастер и Маргарита», – во многом дело его рук; публикация «Ханского огня» того же Булгакова – его заслуга. Но когда я обратился к нему по поводу булгаковской пьесы «Зойкина квартира» – не поддержал. Все взвесил и не счел нужным.