А вскоре подошел к пролому в черной, бездонной монотонности стены, и стена вновь обрела чистый и неизбежный формальный смысл, резко обозначившись против городского света. Он отвернулся от реки, и вскоре над ним нависли товарные вагоны, черные и угловатые; а дальше на путях, гораздо дальше, чем казалось, сиял и пыхтел паровоз, и стальные волокна, ускользавшие от него прямо под ноги и мимо, были как раскаленные прожилки темного древесного листа.