Но фильмы. Их никак не выключить. Мы думали о том, чтобы снести экран, но, честно говоря, эта идея нас пугает. Без экрана и фильмов ночью будет очень мало света, и это только в том случае, если взойдет луна (иногда, когда она всходит, мы слышим скрип, будто кто-то поднимает ее на небо с помощью шкивов и цепей). Если же она перестанет всходить, если механизмы, находящиеся там, за небесным занавесом, износятся и перестанут работать, то ночью мы останемся без света. А без света здесь очень страшно.

Что, если свет больше не вернется? И вот мы сидим. В темноте. Изредка при свете костра, но в основном – в темноте.

Это не очень хорошо.

А еще есть звуки.

Я уже не смогу обходиться без них.

Я привык к крикам, воплям и дурацким диалогам из всех этих фильмов.

Они – как мамина колыбельная на ночь.

Если эти фильмы перестают проигрываться, перестают светить, перестают звучать, остается лишь пустота. И мы. Тогда все, что мы творили, все, что таилось на задворках нашего сознания, выйдет на передний план. Большинство этих воспоминаний – плохие. Остаться наедине с собой, без посторонних звуков и помех, – очень тяжело для слабаков. Кем мы и являемся. Мы очень слабые.