Освобождающий импульс второй половины XVIII века угас окончательно.

В XIX веке революционная мизогиния достигла своей кульминации: женщины снова оказались сведены к роли жен и матерей, затянутых в корсеты, еще более жесткие, чем те, что носили их прабабушки. Буржуазия эпохи промышленной революции эксплуатировала бедственное положение потомков якобинок-вязальщиц, которые некогда с женским рукоделием в руках присутствовали на дебатах Национального собрания, требуя казни Марии-Антуанетты. Лишь в начале XX века вновь начали появляться освободительные модные течения, вдохновленные такими новаторами, как Поль Пуаре, который освободил женские фигуры от корсетов, и Мадлен Вионне, вернувшая легкость линий и тканей. Им последовала дерзкая Габриэль Шанель, которая стала символом Нового времени.