Став почти человеком, я воспринимаю время совсем по-другому. – Он вновь умолкает, потом добавляет: – Раньше я это ненавидел. Каждая минута растягивалась в вечность, и единственным, что нарушало монотонность существования, был цокот копыт моего жеребца. Думаю, я мог сойти с ума. Но потом, – рука его находит край моей рубахи, пальцы гладят кожу под ней, – …все изменилось, когда я нашел тебя. Теперь я безумно, до смешного благодарен, когда солнце не торопится садиться или вставать. Я наслаждаюсь этим, как наслаждаюсь твоей кожей, кисмет. Каждая затянувшаяся минута – это минута, проведенная с тобой, и я не могу представить, что когда-нибудь все может вернуться к прежнему.
У меня перехватывает горло. Никто и никогда не говорил со мной так, словно мир вращается лишь потому, что в нем есть я, и это лишает дыхания.